Лётчики (летуны).
Ну это что-то особенное. Недосягаемое, как само небо. Своя особенная каста, вроде бы и военные, да не совсем.
Впервые я с ними столкнулся плотно на срочке в 1999-м году, когда проходил службу в доблестной 76 Псковской дивизии ВДВ.
Был там военный аэродром с самолётами ВТА, которые как раз обеспечивали наше десантирование и любую переброску. Самолёты ИЛ-76, надёжные и неприхотливые как ваз-2106, способные садиться на грунт и не требующие длиннющих впп 9взлетно-посадочных полос). И по сей день они наши рабочие лошадки, и по сей день они в строю. Лётчики их очень любят и очень бережно к ним относятся. Несмотря на свои габариты, они очень легки в управлении и способны закладывать очень крутые виражи, это я по своему вестибулярному аппарату могу сказать, так как иллюминаторов там нет.
Я точно знаю, что меня сейчас читают лётчики или “летуны”, как их бойцы называют, улыбаются, наверно, и испытывают чувство гордости! Ну так добавлю им ещё каплю мёда!
Тесно столкнулся с ними крайний раз (ох уж эти суеверия) на полигоне учебной части, куда они приехали сдавать нормативы 2укс, а я заканчивал своё обучение на гранатомётчика.
Я, помню, шёл на пункт боепитания за очередной порцией выстрелов к своему рпг, в полном боевом снаряжении – в броне со всеми подсумками, рпг и автоматом, не человек, а киборг. И там же, рядом с этой бетонной коробочкой, стояли наши лётчики в своей сине-голубой форме, в ботинках на тонкой подошве, подпрыгивая на морозе и отпуская шуточки. Они получали свои 30 патронов к калашам, из которых 10 трассирующих. И для них это всё мероприятие было скорее всего развлечение, так как автоматы им все равно не дают, максимум пистолеты.
При виде меня уважительно расступились и сказали: давай, мол, без очереди, и так еле ходишь. Ну я на тот момент и вправду еле ноги передвигал от усталости. И вот смотрю на них и думаю: почему они не такие, как мы, и начинаю потихоньку понимать.
Что живут они в своём обособленном мире, который начинается с учёбы в авиационном институте, и с годами связи их не прерываются на протяжении всей службы и карьеры. Потом они практически все офицеры, за исключением различных техников, и возраст у всех не юношеский совсем, то есть, зрелые такие “вьюноши”. Но я отчётливо помню, что поразило меня больше всего в тот момент. Начиная с периода фильма “В бой идут одни старики”, в котором и был сформирован в целом облик и образ наших лётчиков, он так и не изменился за все эти годы! Я увидел абсолютно тех же лётчиков, что 22 года назад поднимали меня в небо и выпускали обратно. Они также смеялись и шутили все время. В своей абсолютно не полевой форме, которая на полигоне смотрелась нелепо. Но я подумал тогда – как хорошо, что форма у них почти не изменилась, что лётчики остались теми же лётчиками и никакие реформы с фоотоотчетами не сломали то хорошее, что у нас было. В той прошлой жизни.
И вот сейчас они здесь вместе со мной на сво, над моей головой, заходят и выпускают нуры с кабрирования. Вертолёт перед пуском словно замирает, потом резко задирает нос и словно из-под брюха уходят снаряды. И тут же резко круговой вираж на разворот с закидыванием вертолёта на бок – ощущение, что завалится в штопор, но ничего подобного, и борт уходит, отстреливая ловушки. Зрелище настолько завораживающее, что я каждый раз забываю включить телефон, хотя вертушки вот они, над самой головой… И страшно, и красиво. И страшно красиво!..
